– А как ты на него вышел-то? – спросил я.

– Это не я на него, это он на меня, – пояснил Оружейник. – Я так думаю, что Ривкин сливает информацию Рувиму, точнее, кому-то из его людей. Так-то наш американский друг – из «Мэйфлауэра», но его работа – мотаться по реке, а она – в зоне интересов «Земноморья». Наверняка он у них на жалованье. Ко мне денька через четыре после прибытия человек пришел и передал приглашение от Рувима, он захотел меня увидеть. Я, если честно, когда разговор с ним начинал, даже не знал, чем дело кончится – то ли тем, что и я, и все, кто со мной тогда был, из его… хм… резиденции так и не выйдут, то ли тем, что я в тот же день Щура к тебе отправлю. Выстрелил второй вариант.

Ну, по крайней мере появилась хоть какая-то ясность, хотя и очень условная. Вот чего я очень не люблю, так это того, когда чего-то не понимаю или объяснить не могу. А интерес к себе одного из владетелей домов я никак не мог обосновать. Что ему до группки людей, живущей где-то на отшибе, и их лидера? На фоне местных реалий мы даже не бедные родственники.

– Понятно, что пока ничего не понятно, – согласился с ним я. – Но хоть какая-то логика появилась. Как считаешь, Антоныч, он меня под себя гнуть будет или все-таки о чем-то договариваться?

– И то и другое, я так полагаю, – помолчав, сказал Оружейник. – В равной мере. Я так думаю, что ему форпост на реке нужен, не сильно близко от города, где они и так все контролируют. Поставь он своих людей вверх и вниз по течению – и вся река по факту его. Ты в данном случае самая подходящая кандидатура. Уже там осел, люди у тебя есть, оружие тоже есть. Скрывать не буду – я ему про нас кое-что рассказал, ну, не детально, ясное дело, но рассказал.

– Вассалитет? – задумчиво глянул на него Голд.

– Скорее протекторат, – покачал головой Оружейник. – Как мне думается. Он со мной своими планами не делился.

– Не хочу я ни того ни другого, – сообщил им я. – Ну вот не хочу. Как это ни назови, выходит, что мы кому-то что-то будем должны. У нас есть планы, мы куда-то собрались, но тут приходят их люди и говорят: «Все ваши дела побоку, собираемся, едем». И ведь в сторону не вильнешь. Не нужно мне этого, не хочу чужим умом жить и под чужие желания подстраиваться. Я впервые за всю жизнь волю почуял, понимаете? Что надо мной нет никого, не считая этих двух клоунов, Хлюпа и Люта.

– Кстати, я про них тут тоже кое-что узнал, про этих двоих много разных слухов ходит. Забавные персонажи оказались, особенно Лют, – встрепенулся Оружейник. – А что до протектората – ты не торопись. Не в смысле – подумай, а в том смысле, что пока еще неизвестно, какое тебе предложение сделают. Рувим от остальных владетелей отличается, те все практики, все норовят под себя грести, ну, кроме, может, азиатов. А этот – стратег, он перспективно мыслит и ни с кем никогда не спорит, но при этом имеет свою позицию, что само по себе впечатляет. Если тут с кем и можно дело иметь, так это с ним.

– Так я поговорить и не против, о чем речь? – удивился я. – Само собой – сходим, побеседуем. Просто я свой взгляд на вещи обозначил. Но, опять же, это моя личная позиция, есть еще мнение народа. Здесь наших немного, но если все будет именно так, то с ними посоветоваться надо будет обязательно.

– Ты сгущаешь краски. – Голд улыбнулся уголками рта. – Услышал слова «три боевых катера» и сразу нарисовал себе жуткую картину, как они плющат нашу крепость, да?

– Не без того, – не стал скрывать я. – Чего греха таить.

– И зря. – Консильери обменялся взглядами с Оружейником. – Не будут они гонять свой флот только ради того, чтобы разнести на атомы какого-то поместного князька, сидящего черт знает где и ничем им, по сути, не мешающего. Смысл? Нет, возможно, потом… Но к тому времени и мы можем поднабрать мощь – почему нет? Месяц назад что у нас было? Да ничего. А сейчас? Кто знает, что будет еще через месяц? И самое главное – может, пока не нужно видеть в них противника, а попробовать разглядеть союзника?

– Да что вы меня как девку уламываете? – рассердился я. – Не собираюсь я сразу в позу вставать и этого Рувима посылать. Конечно, я его выслушаю и постараюсь выжать из общения с ним максимум информации и пользы.

– Вот и славно, – потер руки Оружейник. – Тогда идем, чего время терять? Дело-то к вечеру. Я обещал, что именно с ним ты пообщаешься в первую очередь. И еще надо сейчас будет Щура отправить к И Синю и Хорхе, на завтра встречи назначить, эти подождут. Только не думай, что ты очень важная персона, просто у тебя есть то, что им нужно, вот и все. Это я не принижаю тебя, так оно и есть на самом деле. Например, к владетелю Гуго, тому, что заправляет немцами, тебе вот так просто не попасть, максимум с его заместителями поговоришь.

Спустившись на первый этаж, он развил бешеную деятельность: раздал людям деревянные кругляши с цифрой «семь» и датой «18.02.00» (интересно, с какого момента они тут отсчет времени ведут), отругал запыхавшегося Эмиссара, который прибежал по моему зову, за то, что тот оставил торги, отправил Щура, куда собирался, перед этим отняв у него пропуск на шнурке, а после подцепил нас с Голдом под локотки, кликнул Тора и устремился на улицу. Я только и успел, что отдать приказ сменить через пару часов караульных на плоту да кое-как, чуть ли не с руганью, убедить Марику и Настю, что с нами ходить не стоит. Одной руководило ее извечное любопытство, второй… Настя – она тоже любознательная.

Квартал «Дома Земноморья» оказался неподалеку от того жилья, которое снимал Оружейник, ходу до него было минут пять.

Никакого специального поста или шлагбаума, возле которого топталось бы несколько человек с автоматами, не было – просто поворот с проспекта на широкую улицу, по обеим сторонам которой стояли двухэтажные многооконные здания. При этом ощущение того, что за нами наблюдают несколько пар глаз, у меня появилось сразу же, как только мы шагнули на булыжную мостовую квартала. Кто, как, откуда на нас смотрел – не знаю. Но оно было.

Плюс пара смуглых черноволосых мальчишек, до того игравших у входа в квартал в какие-то свои игры, топала за нами, даже не особо скрываясь. Точнее, играло ребят там куда как больше, но за нами увязались именно эти двое.

– Лев Антонович, вот еще что, – негромко спросил у Оружейника я. – Ты упомянул, что про нас Рувиму рассказывал, уточни, что именно? Ну, вооружение, численность. И самое главное – ты ему говорил о том, что творится вокруг крепости? Про степняков, про бункеры?

– Сват, я иногда готов на тебя обидеться, – фыркнул он. – Конечно нет. На подобные вопросы я отвечал так: «И рад бы сказать, но на это нет моей компетенции», – а то и вовсе говорил, что ничего не знаю. Только общая информация. Да, есть крепость. Да, есть лидер. И бойцы есть, хорошие, обученные. И таки да – есть планы на водную артерию, что скрывать. Но при этом мы готовы к диалогу, особенно если он будет для нас небезвыгоден.

– Тогда хорошо, – успокоился я. – Голд, если меня не туда занесет, ногой толкай, не стесняйся.

– Это вряд ли. – Оружейник остановился около аккуратного двухэтажного дома с небольшим крылечком и с забранными решетками узкими окнами.

– Почему? – удивился я.

– Он будет говорить с тобой наедине, так тут дела делаются. «Тут» – это конкретно здесь, в этом квартале. В отличие от того же Хорхе, Рувим предпочитает тишину и приватность, – обескуражил меня он. – Все, мы пришли. Это его дом.

Лев Антонович дернул дверь с медной ручкой и первым шагнул внутрь.

Глава 6

Я предполагал, что за дверью будет узенькая лестница, ведущая наверх, – внешний вид дома как бы это подразумевал, но нет – сразу за порогом пространства было более чем достаточно. Хотя не исключено, что здесь была некоторая перепланировка, для защиты нынешнего обитателя.

Впрочем, оно и понятно. Из того, что рассказал мне Оружейник, пусть это и было с пятого на десятое, я усвоил одно – мир в Новом Вавилоне иллюзорен. То есть так-то все друзья, но до поры до времени. И в свете этого то, что я увидел, было абсолютно объяснимо, более того – крайне благоразумно.